Ник О`Донохью - Под Знаком Исцеления
Бидж заинтересовалась:
— На каком курсе он читает лекции?
— «Мифы и легенды двадцать первого века» — лекции для старшекурсников. — Стефан с гордостью добавил: — Я сдал экзамен по пред… предшест…
— Какой курс этому предшествует?
— Греческая мифология.
Бидж засмеялась и снова взъерошила ему волосы вокруг рожек.
— Еще бы ты его не сдал. Стефан тоже засмеялся:
— Но теперь я уж вовсе ничего не понимаю. Все совсем иначе — любой сюжет не просто сюжет, а символ. Я как-то спросил доктора Уинна, что такое фавн.
— Стефан, ну так же нельзя! — Бидж было и страшно, и смешно.
— Да нет, все обошлось. Я не снимал шляпу.
— Ты должен быть осторожнее. — Но любопытство пересилило, и Бидж спросила: — И что тебе сказал доктор Уинн?
Стефан смотрел прямо перед собой.
— Он сказал, что фавн — это «символ осознающего себя сексуального импульса, сдерживаемого невинностью». Он еще сказал, что невинность делает сексуальность приемлемой и даже иногда усиливает ее. — На этот раз попытка Стефана скопировать выговор профессора была явно натянутой.
Бидж молча показала ему, куда поворачивать. Через некоторое время она сумела спросить вполне естественным тоном:
— А как идут у тебя другие занятия?
— Боюсь, что я провалю английский, — мрачно сообщил Стефан.
— Ну нет.
— Да, — Он так энергично закивал, что его темные кудри выбились из-под шляпы. — Мне так трудно писать. Мысли никак не слушаются — Бидж, я ведь никогда раньше не писал. Я вывожу буквы, складываю их в слова, но ведь это же не значит уметь писать. — Он громко вздохнул. Стефан был прекрасным студентом и очень переживал свои неудачи.
Бидж положила руку ему на плечо, потом отдернула ее, чтобы поймать соскользнувшую Книгу Странных Путей.
— Здесь налево и еще раз налево. В чем, как ты считаешь, у тебя загвоздка? Стефан задумался.
— Она делает на моих работах пометки, но они короткие, и я не очень понимаю… Я думаю, ей не нравится, как я планирую, в каком порядке излагаю мысли.
— Скажи об этом Кружке и грифону, — решительно сказала Бидж. — Никто не знает лучше, в каком порядке излагать мысли, чем грифон, и он к тому же очень образован. — Слегка нахмурившись, она добавила: — И никто не умеет планировать лучше Кружки.
Стефан с кряхтением сильно вывернул руль, делая последний поворот направо. Дорога здесь шла вдоль скальной стены над широкой — вполмили — рекой.
Бидж завороженно смотрела вокруг и ничего не могла с собой поделать. Такое же впечатление на нее производили Потомак и Нью-Ривер в Виргинии. Однажды летом на рассвете она приехала сюда — смотреть, как стекает в долину туман, а потом тает, постепенно открывая реку.
— Добро пожаловать на Перекресток, — тихо сказал Стефан. Он был счастлив вернуться домой; теперь можно завернуть штанины брюк и наслаждаться — такое редкое в городской жизни удовольствие! — лаской ветерка на покрытых шерстью ногах.
Бидж встряхнулась:
— Этот курс английского языка… Стефан, я же знаю, что ты достаточно способный.
Фавн промолчал, но явно был рад услышать это от нее.
— Тут главное — все спланировать заранее, как будто семестр — это военная кампания или спортивный матч. Чего хочет от тебя преподавательница? Что ты должен освоить? И что тебе труднее всего дается?
— Сочинение на научную тему, — не задумываясь ответил Стефан. — Двенадцать страниц через два интервала, по предмету, изучение которого закончится к середине семестра.
— Ну вот и чудесно. — Бидж смутно припоминала собственный опыт первокурсницы; написать сочинение на научную тему было нетрудно, только очень скучно. — Попроси заранее список тем. Выбери ту, которая интересна тебе и которую, как ты считаешь, одобрит преподавательница. Тогда тебе работать будет легче. — Бидж задумалась. — Миссис Собелл из университетской библиотеки может показать тебе, как пишутся научные тексты.
Стефан посмотрел на Бидж с сомнением, потом улыбнулся:
— Это та малышка, что приезжала на Перекресток? Она еще хранительница университетского экземпляра Книги Странных Путей.
— Она предпочитает, чтобы ее соплеменников называли «маленьким народцем», — поправила его Бидж. — И она не только хранит Книгу — она ее прячет.
— Это хорошо. — Стефан нахмурился. — По-моему, Книгу нужно прятать очень надежно — вот как я думаю.
— Совершенно согласна. — Бидж задумчиво добавила: — Ты никогда не задавался мыслью: что случится, если все экземпляры Книги Странных Путей окажутся спрятанными — навсегда?
Стефан улыбнулся девушке:
— Тогда ты не сможешь ездить туда-сюда, доктор Бидж, а Перекресток останется без ветеринара.
— Или я застряну на Перекрестке, — улыбнулась Бидж в ответ, — а ты — в мире, где можно смотреть старые фильмы. Как вообще тебе там живется — помимо занятий в колледже?
Стефан ухмыльнулся:
— Я посмотрел в библиотеке — взял напрокат кассету и принес ее туда — «Веселый разведенный». Фред Астерnote 1…
— Я как раз и ждала — когда же ты его увидишь.
— Его ноги… — продолжал Стефан с изумлением, — у него ведь большие плоские человеческие ноги, такие неуклюжие — совсем как у тебя…
— Премного благодарна.
— Ох… Я же не то хотел сказать… Я имею в виду — мои ноги гораздо лучше подходят для танцев. — Стефан серьезно посмотрел на девушку. — У тебя прелестные ножки, Бидж, я совсем не…
— Да ладно. Так тебе понравился Астер?
— Я после этого три часа танцевал. Мой сосед по комнате пригрозил застрелить меня, если я не перестану.
— Бедный Вилли, — засмеялась Бидж. — Он уже знает, кто ты такой на самом деле?
— Мне кажется, он подозревает, — пожал плечами Стефан, — но не спрашивает. Вилли славный. Я, конечно, скажу ему, если он спросит.
Бидж подумала, не следует ли предостеречь юношу от излишней откровенности, потом решила не вмешиваться.
— А как тебе вообще нравится в общежитии?
— Нормально. Нас, конечно, там слишком много, но ведь это колледж. — Стефан искоса взглянул на Бидж, внезапно чем-то озабоченный. — Бидж, можно задать тебе вопрос?
— Конечно, — ответила Бидж со вздохом. У Стефана всегда находилось так много вопросов о жизни в Виргинии.
— На первой неделе занятий в Полсон-Холле мы были семинар… у нас был семинар, — старательно поправился Стефан. — На тему об употреблении наркотиков. Все рассказывали, кто что знает об этом, — чтобы предупредить других, тех, кто никогда не сталкивался с наркотиками.
Бидж собралась с духом и спросила:
— А что сказал об этом ты?
— Ничего. — Стефан сгорбился, всем своим видом показывая, как ему стыдно. — Бидж, я не хотел, чтобы они знали. Но если то, что случилось со мной, что сделали с моим телом, могло помочь другим, тогда ведь я должен был рассказать…
